Иностранная литература. 2014. № 3

Номер открывает роман румынского драматурга, поэта и прозаика Матея Вишнека (1956) «Господин К. на воле». Перевод с румынского (автор известен и как франкоязычный драматург). Вот, что пишет во вступлении к публикации переводчица Анастасия Старостина: «У Кафки в первых строках «Процесса» Йозефа К. арестовывают, у Вишнека Козефа Й. выпускают на волю. Начинается кафкианский процесс выписки из тюрьмы, занимающий всю книгу. «Господин К. на воле», как объясняет сам Матей Вишнек, это не только приношение Кафке, но и отголоски его собственной судьбы — шок выхода на свободу, испытанный по приезде в Париж». Очередная попытка разобраться в существе свободы — внешней и внутренней.Аргентинский поэт Рауль Ортега Монтенегро (1942). Стихи из книги «Теория снега» в переводе с испанского Екатерины Хованович — «Видеть, как снег идет, — это видеть, как время идет».В рубрике «Из классики ХХ века» речь идет о выдающемся американском поэте Уильяме Карлосе Уильямсе (1883 — 1963). Перевод и вступительная статья филолога Антона Нестерова, который, среди прочего, ссылается на характеристику У. К. Уильямса, принадлежащую другому американскому классику — Уоллесу Стивенсу (1879 — 1955), что поэтика Уильямса построена на «соединении того, что взывает к нашим чувствам — и при этом анти-поэтического». По поводу последней, посмертно удостоившейся Пулитцеровской премии книги Уильямса «Картинки, по Брейгелю» А. Нестеров замечает: «…это Брейгель, увиденный в оптике «после Пикассо»». Здесь же — рассказ У. К. Уильямса «С применением силы».В рубрике «Сигнальный экземпляр» — главы из романа китайского писателя лауреата Нобелевской премии Мо Яня (1955) «Колесо мучительных перерождений». Автор дал основания сравнивать себя с Маркесом: эпическое повествование охватывает пятьдесят лет китайской истории с 1950-го по 2000 год и густо замешано на фольклоре. Фантасмагория социальной утопии и в искусстве, случается, пробуждает сходную стихию: взять отечественных классиков — Платонова и Булгакова. Перевод и вступление Игоря Егорова.Рубрика «Литературное наследие». Рассказ итальянского искусствоведа, архитектора и писателя Камилло Бойто (1836 — 1914) «Коснись ее руки, плесни у ног…». Совсем юный рассказчик, исследователь античной и итальянской средневековой старины, неразлучный с томиком Петрарки, направляется из Рима в сторону Милана. Дорожные превратности и наблюдения, случайная встреча в пути и возвышенная влюбленность, вознагражденная минутным свиданием. Красноречие сдобрено иронией. Перевод Геннадия Федорова.Рубрика «Статьи, эссе» открывается очерком Сергея Магида (1947) «ТГМ. Выбор языка». Автор в неожиданном — лингвистическом — ключе рассказывает о Томаше Гарриге Масарике, первом чехословацком президенте: «Масарик не владел в совершенстве ни одним языком в его письменной форме», поскольку он был уроженцем австро-венгерской глухомани, где что ни деревня, то свой диалект, а его общеимперский немецкий был далек от совершенства. «В конце концов, — заключает С. Магид, — он сам себе создал никогда ранее не существовавший народ и дал ему никогда ранее не существовавшее государство с никогда ранее не существовавшей речью».Следом — филолог Николай Мельников (1970) в статье «Владимир Набоков и взбесившиеся лошади просвещения» критикует «Полное собрание рассказов» классика, выпущенное издательством «Азбука».Авторская рубрика «Оправдание литературы: по страницам и странам с Борисом Хазановым». На этот раз известный отечественный прозаик ведет речь о Гете, Маргерит Юрсенар и Бруно Шульце.В рубрике «Ничего смешного» — рассказ немецкой писательницы Эльке Хайденрайх «Любовь и колбаса» в переводе Елены Леенсон. Рассказ, как можно догадаться по его названию, о столкновении возвышенного и приземленного.